В 30-х годах прошлого столетия германские ученые-физики усиленно и успешно работали в области освоения атомной энергии, их потенциал в деле создания атомной бомбы был выше, чем у ученых других стран. К счастью, она так и не была создана из-за утробного антисемитизма нацистов и недальновидности их бонз.

К началу Второй мировой войны германские атомщики были объединены в организацию, получившую название "Урановый клуб". Руководителями проекта были видные физики Вальтер Герлах и лауреат Нобелевской премии Вернер Гейзенберг. К лету 1941 года "Урановый клуб" продвинулся вперед в своих исследованиях и опередил ученых США и Великобритании. Гейзенберг писал:

"В сентябре 1941 года мы увидели, что перед нами прямая дорога к созданию атомной бомбы".

Однако, к нашему счастью, стать первыми создателями атомной бомбы немецким физикам помешала недальновидность фюрера и других руководителей Третьего рейха. Если в США и СССР к информации о ведущихся в Германии работах над созданием атомного оружия отнеслись серьезно, то немецкое военное командование не посчитало урановый проект перспективным и достойным крупных ассигнований. Поэтому в Германии на урановый проект работало всего лишь около 100 ученых, которые порой не могли прийти к единому мнению.

Гитлер и другие правители рейха долго не могли понять, что значимость работ ученых-атомщиков неизмеримо выше бредовых расовых и других идеологических догм. Свою роль сыграл и приказ фюрера не начинать никаких работ, которые не принесут практических результатов в течение полугодия. Когда неминуемость скорого краха стала очевидной, спохватились, но время было упущено. К тому же авиация союзников уничтожила многие важные объекты, в их числе завод по производству тяжелой воды в Норвегии.

7 июля 1943 года молодой инженер Вернер фон Браун показал Гитлеру фильм о полете ракеты А-4. Фюрер пришел в восторг. На радостях присвоил Брауну звание профессора и заявил: "Вот оно оружие возмездия, оружие победы". Для разработчиков ракеты установил в качестве цели Лондон.

Браун получил образование в Цюрихском и Берлинском технологическом институтах, в Берлинском университете. С 1937 года стал одним из руководителей военного исследовательского центра в Пенемюнде, где создавались новые образцы оружия. 22 декабря 1942 года Гитлер подписал приказ "О производстве ракет А-4 как "оружия возмездия". При поддержке фюрера в Пенемюнде на севере Германии на берегу Балтийского моря был создан колоссальный ракетный центр. Браун был главным конструктором ракеты "Фау-2". Созданными им ракетами была предпринята бомбардировка Лондона и других городов Англии.

Немцы каждый день собирали и отправляли в сторону Англии 24 ракеты "Фау-2". Каждая несла боевой заряд мощностью в одну тонну. А союзники в том же 1944 году обрушивали на Германию 35 тысяч бомб. Самый дорогой проект немцев оказался и самым бессмысленным.

18 августа 1943 года 596 английских самолетов поднялись в воздух и взяли курс на Пенемюнде. Они сбросили на ракетный центр 1800 тонн бомб. Он уцелел, но понес большие потери. Была уничтожена часть зданий, погибли некоторые специалисты, в том числе главный конструктор двигателя Вальтер Тиль.

В 1945 году после войны Браун переехал в США. Здесь сделал еще более внушительную карьеру, чем в Германии. Возглавил работы по созданию в Америке ракетно-космической техники. В США он считается "Отцом американской космической программы".

Но вернемся к урановому проекту... Оставшиеся верными нацистскому режиму ученые и инженеры на протяжении нескольких лет пытались создать чудо-оружие, способное принести победу нацистской Германии во Второй мировой войне. История не знает сослагательного наклонения и в реальности ученым Третьего рейха не удалось покорить энергию атома. Но по дороге к цели они продвинулись довольно далеко.

В декабре 1938 года немецкие физики Отто Ганн и Фриц Штрассман впервые в мире осуществили расщепление ядра атома урана. В Бельгийском Конго Германия срочно закупила большое количество урановой руды. В сентябре 1939 года Управление вооружения вермахта собрало специалистов в области ядерной физики. На нем решили засекретить все работы, имеющие отношение к урановой проблеме. Осуществление программы получило название "Урановый проект". Некоторые участники совещания даже считали вполне возможным создать ядерное оружие за 9-12 месяцев.

Всего в Германии было 22 научных учреждения, связанных в той или иной степени с атомным проектом. В их числе Физический институт общества кайзера Вильгельма, Институт физической химии Гамбургского университета, Физический институт Высшей технологической школы в Берлине и др. Однако единого центра руководства всеми исследовательскими работами, по сути, не было.

К февралю 1942 года был построен первый немецкий реактор в Лейпциге. Это был опытный реактор, разработанный Гейзенбергом и профессором Доппелем.

Вернер Гейзенберг был ключевой фигурой немецкого атомного проекта. Здесь следует заметить, что Германия не заполучила атомную бомбу не только потому, что огромные средства "съела" ракетная программа, а на урановую уже не хватило средств. Еще более важной причиной явилось изгнание из страны многих выдающихся физиков. Нацисты предприняли поход на "еврейскую физику". К ней они отнесли квантовую механику, за вклад в разработку которой Гейзенберг был удостоен Нобелевской премии, и теорию относительности Эйнштейна.

Йоханнес Штарк и Филипп Ленард были довольно крупными физиками, лауреатами Нобелевской премии. Еще следует сказать, что они были ярыми нацистами и антисемитами. В Третьем рейхе этот тандем приобрел невиданную власть в науке. Они решали, кто имеет право заниматься физикой в Германии. Экспериментальную физику они считали "арийской наукой", а теоретическую физику "еврейским блефом". Нобелевский лауреат Вернер Гейзенберг был, пожалуй, единственным человеком, кто реально мог создать атомное оружие для Третьего рейха. Он был немцем, но этот нацистский тандем... объявил его "белым евреем". Что это такое? Так именовали немцев, которые не по крови, а по духу были евреями, находились под еврейским влиянием.

"Гейзенберг принадлежит к наместникам еврейства в жизни немецкого народа. Эти люди должны исчезнуть так же, как сами евреи".

Гейзенберг написал личное письмо Генриху Гиммлеру. Он не был знаком с рейхсфюрером СС. Однако знал, что его дед и отец Гиммлера преподавали в одной гимназии. Это обстоятельство он решил использовать. Гейзенберг собирался уже уехать из Германии. Но тут пришел долгожданный ответ.

"Поскольку вы были мне рекомендованы моей семьей, - писал рейхсфюрер СС, - я распорядился особенно тщательно и особенно строго разобраться с вашим делом. Я не одобряю нападки на вас журнала "Черный корпус" и воспрепятствую тому, чтобы эти нападки повторялись".

Поддержка со стороны Гиммлера избавила Гейзенберга от преследований. Невольно в голову приходит аналогия. К Берия обратились ученые-атомщики с жалобой, что намечают провести дискуссию по идеологическим проблемам в физике, подобно той, что была в биологии. И это отвлечет их от дела, заберет много времени. На это Лаврентий Павлович отреагировал так:

"Передайте этим засранцам, чтобы они подыскали для этой дискуссии другое место".

Но вернемся к Гейзенбергу. В 1939 году началась Вторая мировая война и его призвали в армию. Направили служить в управление вооружений вермахта. Вместе с другими физиками здесь он занимался разработкой атомного оружия. Этой проблемой очень заинтересовался начальник управления вооружений вермахта генерал-полковник Фромм. Большой интерес к работам физиков-атомщиков проявил и министр вооружений Альберт Шпеер. Об этом министре следует сказать немного подробнее. От него во многом зависела судьба немецкого уранового проекта.

Альберт Шпеер по специальности был архитектором. Его взлет начался после того, когда Гитлер поручил ему оформление партийного съезда в Нюрнберге. После этого поручил ему перестройку своей берлинской резиденции. Это ввело Шпеера в ближайшее окружение Гитлера. С этого момента он стал считаться личным архитектором фюрера. Стал близким Гитлеру человеком, постоянно сопровождал его в поездках. Умел так поставить дело, что завершал строительство в рекордно короткие сроки.

8 февраля 1942 года в авиакатастрофе погиб Фриц Тодт. Фюрер не колебался при выборе его преемника и уже на следующий день 9 февраля имперским министром вооружений и боеприпасов был назначен Альберт Шпеер. За короткий срок ему удалось резко увеличить производительность германской промышленности, мобилизовать все ее резервы для производства вооружений.

Пользуясь неизменной поддержкой Гитлера, Шпеер сосредоточил в своих руках руководство практически всей промышленностью Германии. Он вплотную занимался и ракетной программой и "Урановым проектом". Не разбираясь в тонкостях теоретической физики, он хорошо понял особую значимость работы по использованию атомной энергии. Но вот вопрос о сроках... Ракеты фон Брауна вот-вот уже можно будет пустить в ход. А атомная бомба неизвестно когда появится. А, может, вообще не появится? Все же Шпеер выделил атомщикам два миллиона марок и редкие металлы из имперского резервного фонда. Он также включил строительство первого немецкого циклотрона в список "первостепенных дел государственной важности" В марте 1942 года в Лейпциге был построен первый немецкий опытный реактор, разработанный Гейзенбергом и профессором Доппелем.

В июне 1942 года Шпеер созвал в Берлине совещание разработчиков "Уранового проекта". Присутствовали генерал-полковник Фромм и другие представители вермахта. Руководитель проекта Вернер Гейзенберг доложил о ходе работ. На прямой вопрос Шпеера: "Когда вы рассчитываете создать атомную бомбу?"- Гейзенберг ответил: "Если будет гарантировано необходимое финансирование и снабжение всем необходимым, через несколько лет эта задача будет нами решена". А на вопрос Шпеера: "Как обстоят дела у наших противников США и Англии, они ведь тоже занимаются атомной проблемой?" - последовал ответ немецкого ученого: "Они значительно отстали и догнать нас, тем более опередить, американцы и англичане не смогут".

Докладывая Гитлеру, Шпеер сказал:

"Наши ученые работают над атомной бомбой, но они рассчитывают создать ее только через несколько лет".

Фюрер одобрил принятое министром решение отказаться от плана форсировать работы по созданию атомной бомбы и сосредоточить ресурсы на ракетном проекте Вернера фон Брауна, считая, что это оружие поможет победить противников рейха в войне и что оно сыграет в этой победе решающую роль. Следует заметить, что Гитлер никак не мог понять, что это такое - управляемая цепная реакция, да и вообще что такое ядерная физика. Шпеер, хоть и сам не так уж был силен в этой науке, безуспешно пытался его просветить. Когда министр предложил ему встретиться с физиками, он замахал руками и сказал: "Вполне достаточно, что вы с ними встречаетесь".

Летом 1943 года под нажимом союзников нейтральная Португалия отказалась поставлять Германии вольфрам. Под угрозой оказалось производство боеприпасов. Министр Шпеер вынужден был отдать приказ использовать для замены вольфрама урановое сырье. Имеющиеся запасы его - 1200 тонн - отправили на военные предприятия. По сути это означало конец уранового проекта, хотя Гейзенберг и его коллеги работу продолжали.

Хваленная немецкая разведка - абвер и 6-е управление (внешняя разведка) Главного управления имперской безопасности РСХА не имели никакой информации о работе по созданию атомной бомбы, которые велись в США и Англии, в частности, о "Манхэттенском проекте".

В июне 1942 года две немецкие подводные лодки достигли побережья Америки и высадили десант из 8 диверсантов. Они были разбиты на две группы по четыре человека в каждой. Перед ними была поставлена цель осуществить ряд крупных диверсий и сбор шпионской информации. В частности, им поставили задачу раздобыть сведения о ведущихся в США работах по освоению атомной энергии. После высадки командир первой группы Георг Даш первым делом побежал сдаваться. В итоге 6 диверсантов были казнены на электрическом стуле, один приговорен к пожизненному заключению. Даш был сильно разочарован - его не наградили, а вынесли самый мягкий приговор - 30 лет тюрьмы.

Прошло не так же много времени, и германской разведке все же стало известно, что в США реализуется "Манхэттенский проект", ускоренными темпами ведутся работы по созданию грозного оружия - атомной бомбы. Призрак этой бомбы навис над заправилами рейха. Однако, кроме самого факта, что работы ведутся успешно, никакой информацией германская разведка не располагала. Стало известно это и фюреру. Начальник Главного управления имперской безопасности РСХА Кальтенбруннер получил от Гитлера задание срочно выяснить, как в действительности обстоят дела с созданием атомного оружия в США, что конкретно сделано по "Манхэттенскому проекту". Начальник американского направления германской разведки полковник Шаде порекомендовал использовать для этой цели опытного разведчика - Эриха Гимпеля. Побеседовав с ним, начальник 6-го управления РСХА Вальтер Шелленберг поддержал это предложение. И Гимпеля стали усиленно готовить для отправки в США. Гимпеля пригласил к себе Кальтенбруннер. Он сказал ему:

"Вы отправляетесь в Америку. У нас есть там доверенные, адреса, их вы получите. Они помогут выйти на "Манхэттенский проект" Возьмите с собой сколько хотите помощников. В интересах дела можете использовать хоть весь наш флот и авиацию. Прежде всего, вы должны раздобыть точную информацию, насколько далеко американцы продвинулись в деле создания атомного оружия, и определить, каким образом можно их остановить. И мы надеемся, что эти задачи вы сможете решить. Вы должны их решить - этого требует долг перед рейхом, перед фюрером".

Таким образом, немецкий агент Эрих Гимпель должен был выполнить одно из самых фантастических заданий, которые когда-либо поручались шпиону. Вместе с ним отправлялся американец Уильям Колпоу. Он родился в штате Коннектикут, жил в Бостоне, разделял взгляды нацистов и был завербован абвером. На подводной лодке У-1240 46 дней и ночей Гимпель и его напарник Колпоу добирались до берегов Америки. Высадка прошла успешно. Гимпель успел собрать ценную информацию, но на этом его успехи закончились. Шпионы были арестованы и предстали перед судом, который приговорил их к повешению. Однако война завершилась, нацистская Германия потерпела поражение, и шпионам заменили смертную казнь пожизненным тюремным заключением (подробнее об этом вы могли прочитать в очерке Иосифа Тельмана "Приключения нацистского шпиона в Америке", опубликованном в "Секрете"-879 - прим. ред.).

Таким образом, немцы так и не смогли создать атомное оружие, хотя какое-то время в этом деле шли впереди США и Англии. Более того, германская разведка даже не смогла раздобыть важной информации о работах по "Манхэттенскому проекту". Некоторые историки считают, что если бы Шпеер знал об этом проекте, он бы перевернул небо и землю, чтобы догнать американцев. Однако они не учитывают того, что Германия была не так богата, как Америка. Германия с 1939 года непрерывно воевала и все средства уходили на первоочередные нужды вермахта. Кроме того, многие видные физики, в первую очередь евреи, включая Альберта Эйнштейна покинули Германию, и в итоге передовые позиции в физике были немцами в значительной степени утрачены. Немецкие ученые под руководством Вернера Гейзенберга вели работу в том же направлении, что и американцы. Однако довольно быстро Гейзенберг убедился, что ядерное оружие не сможет создать, и он занялся строительством атомного реактора.

Не выдерживает никакой критики широко распространенная версия, согласно которой в апреле 1945 года Третий рейх находился в одном шаге от создания атомного оружия. И только острая нехватка времени не позволила завершить этот проект и применить бомбу против союзников.

В самом конце Второй мировой войны и сразу после ее окончания союзники провели операцию под кодовым названием "Эпсилон". Были задержаны 10 видных немецких физиков, которые работали над созданием ядерного оружия в нацистской Германии. Среди них Вернер Гейзенберг, Отто Ганн, Вальтер Герлах, Курт Дибнер и др. Арестованных ученых перевезли на территорию Англии в Фарм-Холл в Годманчестере, вблизи Кембриджа. Их разместили в старинном здании из красного кирпича. Оно было буквально нафаршировано подслушивающими устройствами. Записывалось вс╕ - протоколы допросов и даже все разговоры, которые вели между собой немецкие ученые. Целью операции "Эпсилон" было определить, насколько близки были немцы к созданию атомной бомбы.

Гейзенберг и его коллеги были буквально в шоке, когда 6 августа 1945 года узнали, что у американцев не только есть атомная бомба, но они уже ее применили - сбросили на японский город Хиросима. Крупнейший немецкий физик Карл Фридрих фон Вайцзеккер сказал позже:

"Нам и в голову не приходило, что Америка в разгар войны сможет пойти на такие расходы, поэтому сообщение о Хиросиме потрясло нас до глубины души".

Шесть месяцев находились немецкие ученые в Фарм-Холле. Изучив протоколы их допросов и записи их разговоров, правительства США и Англии согласились с выводами своих разведок - немецкие физики шли к созданию атомной бомбы в правильном направлении. Но они были только в начале этого пути. И до реального атомного оружия Третьему рейху было очень, очень далеко.

Михаил ГЕРШТЕЙН, Санкт-Петербург

председатель Уфологической комиссии Русского Географического общества,

Член Редакционного Совета «Аналитической газеты «Секретные исследования»

№14, 2009

В апреле 2005 года берлинское издательство "Deutsche Verlags-Anstalt" выпустило книгу историка Райнера Карлша "Бомба Гитлера. Тайная история немецких испытаний ядерного оружия". Он заявил, что незадолго до капитуляции, в марте 1945 года, немцы провели в районе городка Ордруф по крайней мере одно испытание тактического ядерного заряда!

На презентации "Бомбы Гитлера" историк заинтриговал публику еще больше: по его данным, нацисты "проверили в полевых условиях" эффективность атомной бомбы минимум трижды. Первый экспериментальный атомный взрыв был произведен в октябре 1944 года на острове Рюген в Балтийском море. Правда, Карлш уточнил, что степень достоверности имеющейся информации по этому взрыву далеко не столь высока, как в случае с атомными испытаниями в Тюрингии.

БАЙКИ ЛУИДЖИ РОМЕРСА

Историк был прав: единственным источником информации об атомных испытаниях на Рюгене был итальянский журналист Луиджи Ромерса, хорошо известный и в истории о мифических "тарелках Третьего рейха" не с самой лучшей стороны. Он утверждал, что видел фашистский аппарат: "Летающая тарелка была круглая, в середине имела кабину с куполом из плексигласа. Со всех сторон виднелись реактивные сопла".

Ромерса рассказал, что днем 12 октября 1944 года стал очевидцем испытания другого германского чудо-оружия. Журналиста, имеющего рекомендательные письма от самого Муссолини, переправили на остров в моторной лодке:

"Мы стали ждать полудня, времени эксперимента. Наш наблюдательный пункт находился в одном километре от места взрыва. "Мы должны ждать здесь, - приказал человек в рабочей одежде, - до самого вечера. Выходить можно будет, только когда стемнеет. Бомба выделяет смертоносные лучи, крайне опасные. Зона поражения значительно превосходит все то, что способна причинить обычная бомба. Ее радиус составляет около полутора километров..."

Несмотря на темные очки, Ромерса почувствовал, как необычный свет, ярче, чем тысяча солнц, ослепил его глаза. Белый дым быстро поднимался в небо, будто происходило извержение вулкана.

"Приблизительно в 16.00 в сгущающихся сумерках показались силуэты, бегущие к нашему бункеру. Это были солдаты, облаченные в странные "водолазные костюмы". Они вошли и сразу же закрыли за собой дверь. "Всему капут",- сказал один из них, снимая защитную одежду. Нам также пришлось надеть костюмы из белой грубой ткани с плотными волокнами. Не могу сказать точно, что это была за ткань, но у меня сложилось ощущение, что это был асбест...

Строения, которые я видел всего час назад, исчезли, превратившись в груды мелко раскрошенного щебня. По мере того как мы приближались к эпицентру, картина разрушений становилась все более жуткой. Трава приняла цвет высохшей кожи. Немногие оставшиеся стоять деревья были полностью без листьев".

Казалось, что в лесу произошел страшный пожар: на протяжении почти двух километров от деревьев остались лишь черные обгоревшие стволы. Вдруг он на что-то наткнулся. Это была коза с дымившейся шкурой и раздробленной головой. Целое стадо коз подыхало, издавая жалобные крики, "подобно людям".

То, что описал Ромерса, не похоже на испытание атомной бомбы: все живое в радиусе поражения, особенно трава, должно было как минимум сгореть полностью, а почва - превратиться в остекленелую равнину. Рассказ о том, как 27-летний Луиджи Ромерса, рядовой журналист, получил личную аудиенцию у Гитлера и Геббельса, тоже не добавляет доверия к его истории.

Почему ему показали испытания атомной бомбы? "Чтобы произвести впечатление на Муссолини", - объяснял Ромерса. Но "дуче" к тому времени уже не контролировал Италию, и толку от него было мало: Муссолини в конце 1944 года держался на плаву лишь благодаря наличию немецкого военного контингента. Никаких следов повышенной радиоактивности на острове Рюген обнаружить в наши дни не удалось.

ВЗРЫВЫ ПОД ОРДРУФОМ

Свидетельства о мощных взрывах в Тюрингии с виду выглядят серьезнее: они были записаны властями ГДР в 1962 году.

Знакомый офицер вермахта весной 1945 года сказал Клер Вернер из деревушки Ваксенбург: "Сегодня ночью произойдет нечто, способное потрясти мир". Девушка пристроилась у окна, из которого можно было видеть происходящее на полигоне близ Ордруфа. И вдруг ночь превратилась в день.

"Я увидела огромный столб, поднимавшийся в небо, и стало вдруг так светло, что можно было читать газету, - вспоминала фрау Вернер.- Посредине все светилось красным, а по краям - желтым. Столб устремлялся все выше, превращаясь в огромное дерево с широко развернувшейся кроной". Позже она жаловалась на "кровотечение из носа, боли в голове и тяжесть в ушах".

Рассказ Клер Вернер сомнителен: ядерный взрыв, даже маленький тактический заряд, тут же сжег бы ей сетчатку глаз. Зрение особенно страдает ночью, когда у большинства людей зрачки расширены из-за темноты. А во время войны, в 1945 году, когда все соблюдали затемнение, должно было быть очень темно. Лучевая болезнь, достаточная, чтобы вызывать кровотечение из носа, не могла не вызвать кровавую рвоту и диарею с кровью, но эти симптомы не упоминаются, хотя они должны были бы серьезно врезаться в память пострадавших.

Обнаружен в бумагах и рассказ рабочего Хайнца Ваксмута. На следующий день после взрыва эсэсовцы заставили его бригаду сделать костры, на которых догорели уже обожженные трупы:

"В послеобеденное время приехала грузовая автомашина с эсэсовцами. Нам дали задание погрузить всю древесину, какую только возможно. Затем на машине нас направили в Рерензее, там работало несколько врачей СС, так как у многих жителей наблюдались головные боли и кровохаркание. Оказалось, что нам нужно было не туда, и нас тотчас же отвезли в поместье Рингхофен под Мюльбергом. Нам приказали сложить древесину в кучу на краю леса, примерно 12 на 12 метров и не более метра высотой. Для этого мы должны были надеть защитную одежду. Между тем на краю леса мы увидели несколько куч сложенных трупов – видимо, бывших заключенных. У них совершенно отсутствовали волосы, местами не было и одежды, у многих кожа была покрыта волдырями, ожогами, из-под которых выступало мясо, у некоторых не было отдельных частей тела. Эсэсовцы и заключенные подносили трупы.

Когда мы уложили первые шесть куч, в каждой из которых было примерно 50 трупов, древесину подожгли. Нас отвезли назад. В поместье нам велели снять защитные костюмы и одежду. Их сразу же сожгли люди из СС, а мы должны были помыться, после чего нам была выдана новая одежда и новые средства защиты. В добавление к этому мы и даже заключенные получили по бутылке шнапса.

Один эсэсовец высокого офицерского звания сказал, что накануне вечером он был свидетелем громадного пламени – опробовали что-то новое, о чем будет теперь говорить весь мир, и мы, немцы, стали первыми. К сожалению, отметил офицер, не все прошло так, как запланировано, но теперь число бездельников поуменьшилось.

Нас опять вернули на окраину леса, где мы снова соорудили три кучи. При этом мы видели, как из леса выползали полностью обезображенные живые существа. Возможно, некоторые из них полностью лишились зрения. Я и сегодня не в состоянии это описать. Два эсэсовца на месте расстреляли всех этих людей; их было то ли двенадцать, то ли пятнадцать... Мне показалось, что у некоторых еще шевелятся губы. Их тоже приказали бросить в горящий костер.

Всего на опушке леса в тот день развели 14 костров... С нами работал один из русских военнопленных. Он сказал, что слышал, как один из тех расстрелянных бормотал: "Большая вспышка... огонь... многие сразу погибли, раз - и их не было, многие валялись, все обожженные, многие ослепли... Расскажите матери Олега Барто в Гурьеве".

Если каждый костер рассчитывали на 50 трупов, значит, на них было сожжено около 700 человек. Но, судя по педантичной отчетности близлежащего концлагеря Ордруф, 3 марта - в день, когда якобы прошли первые испытания бомбы - отмечено лишь 35 умерших.

Однако Райнер Карлш ссылается не только на рассказы очевидцев. Он цитирует секретное донесение советской военной разведки от 23 марта 1945 года, в котором идет речь о неких мощных взрывах:

"Немцами проведено в Тюрингии два крупных взрыва. Они произошли в лесном массиве в условиях строжайшей секретности. На расстоянии 500-600 м от эпицентра взрыва лежали сваленные деревья. Возведенные для испытаний укрепления и строения были разрушены. Военнопленные, находившиеся в месте взрыва, погибли, причем в ряде случаев от них не осталось следов. Другие военнопленные, находившиеся на некотором расстоянии от эпицентра взрыва, получили ожоги на лице и теле, степень которых зависела от расстояния их нахождения от центра...

Бомба содержит предположительно уран-235, и ее вес равен двум тоннам. Взрыв сопровождался сильной взрывной волной и образованием высоких температур. Кроме того, зафиксирован значительный радиоактивный эффект. Бомба представляла собой шар диаметром 130 см... В случае успешных испытаний и производства таких бомб в достаточном количестве они будут обладать оружием, которое окажется в состоянии замедлить наше наступление".

Здесь тоже есть нестыковки: атомная бомба весом две тонны нанесла бы куда более страшные разрушения. К тому же выводу пришел и Игорь Курчатов, написавший в ответ на донесение разведки: "У меня не осталось полной уверенности, что немцы действительно делали опыты с атомной бомбой. Эффект разрушения от атомной бомбы должен быть больше, чем указано, и распространяться на несколько километров, а не сотен метров. Опыты, о которых идет речь в материале, могли делаться на конструкции, предназначенной для атомных бомб, но без снаряжения ее ураном-235".

УЧЕНЫЕ ПРОТИВ «НЕНАУЧНОЙ ФАНТАСТИКИ»

После выхода в свет книги Карлша жители Ордруфа заволновались: неужто они живут в "немецком Чернобыле"? Д-р Герберт Янсен и Дирк Арнольд из Федерального физико-технического ведомства, изучив пробы грунта из Тюрингии, пришли к выводу: "Результаты анализа... не дают основания полагать, что почва загрязнена чем-то иным, нежели выпадением осадков после наземных ядерных испытаний 1950-1960 годов и аварии в Чернобыле 1986 года". Эти результаты были подтверждены экспертизой Маттиаса Келера из Объединения ядерных технологий и аналитики в Дрездене. Он не обнаружил никаких признаков цепной реакции, зафиксировав нормальное соотношение изотопов урана. Дрезденские исследователи полагались не только на анализ вспышек и альфа-частиц, они также пропустили землю из Тюрингии через масс-спектрометр.

Ученые не удивились результату анализов: схема "атомной бомбы из Ордруфа", описанная Карлшем, не выдерживала никакой критики. Эксперт по ядерному оружию Йоахим Шульце, изучив схему из книги Карлша, сказал, что "подобное устройство в принципе не в состоянии нормально работать". А Дитер Хофманн из Института Макса Планка пояснил, почему:

"Карлш описывает схему, состоящую из двух шаров, размещенных один внутри другого. Меньший шар в центре содержит тяжелую воду, больший - ядерный материал. Внешний шар покрыт зарядами обычной взрывчатки. Взорвавшись, она сжимает тяжелую воду так, что в ней начинается реакция термоядерного синтеза. Порождаемые ей нейтроны вызывают цепную реакцию в ядерном материале... Но с точки зрения физики давление и достигаемые температуры по меньшей мере на два порядка меньше, чем нужно для инициирования реакции термоядерного синтеза. Более того, неясно, как немцы добыли для этого плутоний или обогащенный уран. Объяснения Карлша как тут, так и в других местах слабы".

Действительно, у Германии не было достаточного количества расщепляющегося материала (обогащенного урана или плутония), то есть "начинить" такую бомбу было попросту нечем. К концу войны, когда Гитлер задействовал все имеющиеся резервы, чтобы отодвинуть разгром, у атомщиков отобрали последние запасы денег, ресурсов и людей. Рейхсминистр вооружений и военной промышленности Альберт Шпеер осенью 1942 года отказался от масштабных работ над атомной бомбой, узнав, что она может появиться не раньше, чем через 3-4 года. По его словам, "даже если бы состояние фундаментальных исследований... и оправдывало бы вложение в изготовление атомной бомбы не нескольких миллионов, а многих миллиардов марок, то и тогда, учитывая перенапряжение военной экономики, мы были бы не в состоянии выделить достаточное количество... материальных средств и квалифицированной рабочей силы".

ВАКУУМНАЯ БОМБА?

И все же от свидетельств о мощных взрывах в Тюрингии нельзя отмахнуться на том основании, что они не могли быть ядерными. Историк Саймон Гансон из Новой Зеландии пришел к выводу, что эсэсовцы испытывали под Ордруфом не атомную бомбу, а нечто не менее ужасное - вакуумную бомбу, распыляя в воздухе взрывчатую смесь и подрывая ее. "Карлш отчасти прав, обнаружив свидетелей мощных взрывов, - писал он, - но это не были атомные взрывы".

Сэр Уильям Стивенсон, бывший директор Британского координационного совета по разведке, в своей биографии упомянул, что "один из агентов предоставил отчет, запечатанный и с грифом "особой секретности", в котором говорилось о разработке в Германии вакуумной бомбы, имеющей ужасающий разрушительный эффект".

В рассекреченном отчете британской военной разведки приводятся подробности испытаний вакуумных бомб, но их достоверность кажется сомнительной. Агенты могли преувеличить разрушительную силу нового оружия или же были введены в заблуждение немцами, подсунувшими дезинформацию:

"Использование смеси, состоящей на 60% из истолченного в мелкий порошок бурого угля и на 40% из сжиженного воздуха, дали необычайно хорошие результаты. Технической стороной работ руководил доктор Циппельмайер. Первое испытание было осуществлено на полигоне Дебериц под Берлином... В радиусе от 500 до 600 метров деревья и все остальное были полностью уничтожены. Затем энергия взрыва стала подниматься вверх, и на большем удалении оказались повреждены только верхушки деревьев, хотя в целом зона значительных разрушений имела в радиусе свыше двух километров... Циппельмайеру пришла мысль, что лучших результатов можно достичь, если перед взрывом рассеять порошок в виде облака. Были проведены испытания с контейнером из бумаги, пропитанной каким-то воскообразным веществом. К нижней части контейнера крепился металлический цилиндр, который первым ударялся о землю и вызывал распыление порошка. Через короткое время, порядка четверти секунды, взрывался небольшой заряд, заключенный в цилиндре, воспламенявший черное пылевое облако, напоминающее по форме выходящий из трубы дым...

Бомбы с зарядом 25 и 50 кг порошка были сброшены на Штарбергерзее; взрывы были сфотографированы... Зона значительных разрушений имела радиус от 4 до 4,5 км, и последствия взрыва ощущались на удалении до 12,5 км от эпицентра. Когда бомба была сброшена на аэродром, значительные разрушения наблюдались на удалении до 12 км от места взрыва, а на склоне холма, расположенного в 5-6 км, повалены все деревья. На удалении свыше 12,5 км были повреждены лишь верхушки деревьев".

Если сложить все детали вместе, вырисовывается следующая картина. В начале марта 1945 года под Ордруфом начинают монтировать вакуумную бомбу. Возможно, ее установили на вышке или зарыли в землю, но точно не сбросили с самолета - летчик мог ночью сильно промахнуться.

К месту взрыва пригнали несколько сот пленных, захваченных в недавних боях на Восточном фронте. Испытателям были нужны здоровые солдаты, а не истощенные до предела узники концлагеря Ордруф. Охранять их поручили русским предателям, также обреченным на уничтожение во время эксперимента.

Ночью в назначенное время сработал вышибной заряд, выбросив в воздух смесь порошка и газа. Через секунду второй заряд превратил все вокруг в море пламени. Ударная волна промчалась по лесу, переломав деревья. Затем к эпицентру рванулась обратная волна, мощнее первой. Именно этот порыв ветра ощутили в Ордруфе. Никто в радиусе нескольких сот метров не мог остаться невредимым - тех, кого миновала огненная стена и ударная волна, должен был поразить перепад давления.

Если под Ордруфом испытывали на людях вакуумную бомбу, зачем Ваксмуту надо было менять защитную одежду?! Скорее всего, в состав распыляемой смеси входили ядовитые элементы. В современных вакуумных бомбах тоже используют окись этилена, вызывающую болезненные, долго не заживающие язвы при контакте с кожей. Возможно, во время одного из экспериментов облако взорвать не удалось, и его снесло ветром на близлежащие деревни. Кровотечение из носа, кровохаркание - симптомы, типичные для поражения органов дыхания ядовитым газом.

Если так все и было, понятно, почему немцы не применили вакуумную бомбу на фронте. Использование боеприпасов с ядовитыми компонентами могло быть расценено как начало химической войны. В ответ последовал бы такой сокрушительный газовый удар, по сравнению с которым разрушение Дрездена казалось бы мелочью. В небе над Германией давно царили бомбардировщики союзников, и нацисты решили не рисковать.

Что заставило историка написать книгу "Бомба Гитлера", тоже понятно. Когда на горизонте маячит солидный гонорар, можно наплевать на историческую точность. И Карлш не прогадал: в Германии его книга стала бестселлером. Немецким читателям не впервой становиться жертвами мистификаторов, особенно когда в ход идет нечто, щекочущее национальное самолюбие. "Немцы первыми испытали ядерное оружие!" - это звучит гордо, но, увы, не имеет ничего общего с реальностью...

Н аверное, самым большим достижениям в разработке оружия в период второй мировой войны стало появление атомной бомбы. До этого, за всю историю человечества мир не знал столь разрушительного оружия. Как известно первыми её применила американская армия, активные разработки шли в СССР, а вот было ли это оружие у гитлеровской Германии точно ответить нельзя. В 2005 году вышла книга немецкого исследователя Р.Карлша, где он предъявил доказательства испытания ядерных зарядов в середине 40-х годов в центральной части Германии и возле Балтийского моря.

Первые попытки

В 1938 году первыми в мире, именно немецкие ученые произвели расщепление ядра урана, это дало толчок к активным атомным разработкам, а сам проект был назван «Урановый проект». О факте опережения, в своих исследованиях соперников, говорит тот факт, что зимой 1940 года нацистские ученые рассчитали порядок величины массы ядерного заряда, без которой нельзя было осуществить ядерный взрыв до ста килограмм, американцы же добились этого только в следующем 1941. Первый атомный реактор немцы построили уже в 1942 году в Лейпциге.

Разработкой ядерной бомбы занимались и так называемые «группы ученых второго ряда». Они рапортовали непосредственно перед СС, к сожалению, на какой стадии были их разработки доподлинно не известно, так как вся информация касательно них была засекречена странами победителями сразу после победы, однако существует мнение, что именно они добились наибольшего прогресса в ядерных разработках.

Невозможность создания?

Ещё совсем недавно считалось, что ядерного оружия у гитлеровцев быть не могло по ряду причин. Так первой из них был принцип нетерпимости «неарийской физики», следствие репрессии в 30-х годах против ряда немецких ученых; другой причиной называют высказывания самих ученых ядерщиков, о том, что они всеми возможностями не давали развиваться урановым исследованиям. Однако саботаж исследований германскими ядерщиками кажется маловероятным, так как уже после войны Нильс Бор в своих письмах к Гейзенбергу вспоминал, что последний при личной встрече не раз говорил, что немецкие ученые делают все, что бы первыми получить это сверхоружие. Возможно, даже поездка Гейзенбурга к Бору в 1941 годы была проведена для вербовки датского ученого.

Стоит заметить, что сам Гитлер не торопил ядерщиков с созданием бомбы, так как до конца не понимал, природы возникновения управляемой цепной реакции, да и вообще был далек от ядерной физики.

Однако работы, несомненно, продолжались. Об этом свидетельствует упоминания профессора Герлаха о нескольких экспериментах в мае 1944 года, категорически отличающихся от проводимых нацистами ранее. Скорее всего, речь шла о работе над термоядерным расщеплением, которым занимался Дибнер.

О том, что атомная бомба у Германии могла и существовать говорит несколько свидетельских воспоминаний тех дней. Так в архивах США хранится документ, в котором нацистский лётчик Цинссер, вспоминал, что осенью 1944 года с борта «Хенкель 111» была сброшена экспериментальная бомба с атомным зарядом. О том, что Германия владеет новым, неизвестным оружием массового поражения говорил и Бенито Муссолини в апреле 1945 года, причем он уточнял даже их количество — три. Так же существует теория, что в мае 1945 на вооружении у Гитлера было пять ядерным бомб, которые были захвачены союзниками, кстати, именно две из них были сброшены США на Японию, одна попала в СССР.

В противовес теории о наличии в Германии бомбы говорит, тот факт, что задержав десять ведущих физиков-ядерщиков Рейха, среди них был и Гейзенберг и, поместив их на полгода в охраняемое и напичканное прослушивающими устройствами здание в Англии, они увидели, в каком шоке были ученые, узнав о бомбардировках Японии ядерными бомбами. Их поразил тот факт, что США, ведя активные боевые действия, смогли пойти на такие финансовые расходы. Прослушивание их разговоров подтвердило тот факт, что до реальной ядерной бомбы нацистам было очень далеко.